Тайна «несметных сокровищ» по сегодняшний день не дает покоя энтузиастам и авантюристам. По легендам, трофеи из сожженной Москвы вывозили огромными обозами. Куда исчезли трофеи, награбленные французскими войсками в России в XIX веке никто не знает.
Создание мифа
Обоз, построенный в четыре ряда, тянулся от Москвы на несколько десятков верст. «Можно было подумать, что видишь перед собой какой-то караван... ...Или древнюю армию, возвращающуюся после большого набега с пленными и добычей», - писал в воспоминаниях адъютант Наполеона Филипп Сегюр.Куда делись все награбленные богатства? Этот вопрос до сих пор не дает покоя кладоискателям.Одна из версий гласит, что награбленные в Москве сокровища по распоряжению Наполеона были сброшены в Семлевское озеро под Вязьмой. Первым об этом заявил Сегюр: «...Нам пришлось бросить в Семлевском озере вывезенную из Москвы добычу: пушки, старинное оружие, украшения Кремля и крест Ивана Великого. Трофеи стали нас тяготить». Затем легенду повторил писатель Вальтер Скотт в своем сочинении «О жизни Наполеона Бонапарта, императора французов».Миф был создан. Начались поиски «клада Наполеона», продолжающиеся и по сей день.Неудачные поиски
Самым первым попытался раскрыть тайну «клада Наполеона» смоленский гражданский
губернатор Николай Хмельницкий. В январе 1836 года в Семлевском озере были произведены дорогостоящие изыскательские и инженерные работы, но они не увенчались успехом.Следующую попытку в 1911 году предприняла археолог Екатерина Клетнова. Она обратила внимание на то, что в Семлеве существовало два озера. По версии Клетновой, обоз, скорее всего, затопили в запруде либо в речке Осьме. Запруженное озеро было спущено, но его обследование ничего не дало.В 30-е годы XIX века побывавший в Париже помещик из Могилевской губернии Гурко добился встречи с французским министром Тюно, служившим поручиком в армии Наполеона в 1812 году. Тюно рассказал, что сокровища были сброшены в другое озеро - между Смоленском и Оршей или Оршей и Борисовом. Гурко, не считаясь с расходами, обследовал все озера вдоль дороги Смоленск - Орша - Борисов, но безрезультатно.В советские времена также было несколько экспедиций в Семлево. В 1979 году туда прибыли 45 человек, оснащенных современной техникой. Однако и их постигла неудача: озеро оказалось глубоким - до 24 метров, на дне слой ила толщиной 15 метров, что делает какие-либо поиски невозможными. Хотя выяснилось, что в семлевской воде тоже повышенное содержание драгоценного металла.Клада больше нет?
Существует также версия о том, что французы специально подбросили в Россию дезу, чтобы отвлечь внимание от настоящего места клада. Эту версию подтверждает сенсационный рассказ Ореста Петровича Никитина, исследователя из Красноярска, жившего во время Великой Отечественной войны в Смоленской области.По мнению Никитина, приблизительно в 40 километрах от Семлева, на берегу реки Угры, рядом с селом Вознесенье, находилось кладбище, называемое Курганниками. Здесь в разное время хоронили французских гвардейцев, которые остались в Вознесенье после войны 1812 года. Один гвардеец влюбился в крестьянку из Вознесенья и женился на ней. Через несколько лет умер и похоронен был на Курганниках. Жена поставила ему памятник - большой камень. Этот камень можно было видеть еще перед Великой Отечественной войной.Жена француза прожила очень долго и умерла в возрасте более ста лет. Перед смертью она рассказала односельчанам, что ее муж попросил похоронить его в указанном месте, а памятник поставить из большого камня. Рядом с этим камнем якобы и спрятаны сокровища. Никто из односельчан в это не поверил, так как думали, что бабка просто выжила из ума.Перед войной в этих местах появился странный немец по фамилии Мозер, выдававший себя за представителя знаменитой фирмы «Зингер». Как выяснилось позже, он был классическим шпионом - сотрудником Абвера. Мозер собирал различную информацию и, видимо, случайно узнал легенду о спрятанных где-то в Вознесенье сокровищах.В 1942 году он возглавлял отряд гестаповцев во время окружения 33-й армии генерала Ефремова под Вязьмой. Затем с командой саперов занялся поисками награбленных Наполеоном ценностей.«Однажды Мозер, - вспоминает Никитин, - посетил наш дом в городе Гжатске, ныне Гагарине, и похвастался: ценности Наполеона найдены в нескольких метрах от камня - памятника наполеоновскому гвардейцу. Найденные ценности я видел лично. Золотые монеты различного достоинства в 4 кожаных мешках, несколько (не более 20) различных золотых блюд, чаши, кубки, множество золотой и серебряной церковной утвари, среди которой выделялся большой золотой крест. Может быть, немцы показали только часть ценностей, а все другие скрыли от взора ненужных свидетелей».Поэтому Никитин утверждает, что тайны наполеоновского клада с 1942 года больше не существует. Так это или не так, сказать трудно. Но думается, что независимо от результатов поисков «клад Наполеона» будет искать еще не одно поколение россиян. Просто так устроены люди.Текст: Дмитрий Тихонов
Сокровища «великой армии»
Впервые историю о том, что Наполеон «закопал» награбленное в Москве добро на дне озера, поведали французский генерал де Сегюр и английский писатель Вальтер Скотт. Мол, когда «великая армия» отступала, за ней тянулись многочисленные обозы с драгоценными металлами и камнями. По подсчетам специалистов, которые провели «инвентаризацию» спустя некоторое время после захватал Наполеоном Москвы, французы вывезли из города около 20 пудов золота, более 300 пудов серебра, несчетное количество драгоценных камней, церковных принадлежностей, мехов и оружия. Более того, на них же повесили и исчезновение позолоченного креста с колокольни Ивана Великого, а также пропажу кремлевского двуглавого орла.
По легенде в Семлевском озере затоплены сокровища Наполеона
Точно известно, что караван покинул сожженную и разоренную Москву. Но вот до Парижа все это добро так и не добралось — где-то сгинуло. На этом и успокоились.
Правда, не надолго. Дело в том, что уже в 1824 году генерал де Сегюр издал мемуары о русской кампании. Сами по себе они ничего интересного не представляли. Но! Там была одна фраза, которая крепко засела в умах любителей поживиться сокровищами: «Пришлось бросить в Семлёвское озеро вывезенную из Москвы добычу: пушки, старинное оружие, украшения Кремля и крест с колокольни Ивана Великого». Подлил масла в огонь и Скотт, написавший в биографии французского императора следующее: «Он повелел, чтобы московская добыча — древние доспехи, пушки и большой крест с Ивана Великого — были брошены в Семлёвское озеро как трофеи… которые он не имел возможности везти с собою».
Творение Скотта в 1835 году оказалось в руках тогдашнего губернатора Смоленщины Николая Хмельницкого. И чиновник, конечно же, решил разыскать сокровища. Что интересно, в свои планы он никого посвящать не стал, отправился на поиски один. Около месяца чиновник барахтался в лесном озере возле села Семлево, но ничего обнаружить не сумел.
Миссия невыполнима
Неудача Хмельницкого заставила на некоторое время забыть о сокровищах Наполеона. Вспомнили о них лишь в 1911 году. Тогда члены Вяземского комитета решали вопрос о том, как лучше увековечить память об Отечественной войне 1812 года. И придумали — найти сокровища, спрятанные агрессором. Целая делегация вдоль и поперек изучало озеро. Они обнаружили остатки сгнивших телег, лошадиных костей, даже ржавую саблю той эпохи… В общем, все, что угодно, кроме драгоценностей.
Затем в поисках вновь последовал перерыв, растянувшийся на полвека — банально не то было время. Сначала гражданская война, потом Вторая Мировая. Когда в стране ситуация стабилизировалась, о кладе вновь вспомнили.
В советское время было организовано две научных экспедиции
Сначала в 1960, а затем в 1979 годах на Семлевское озеро поочередно отправились две научные экспедиции. Специалисты разных мастей, проявив дотошность, изучали все. Начиная от берегового грунта, заканчивая химическим составом воды. Но и их ждала неудача. А в находках значились лишь камни да мусор. И тогда на повестке дня появился вполне логичный вопрос: а был ли мальчик, в смысле клад?
Можно, конечно, поверить на слово французскому генералу, но кто поручиться, что он не соврал или не перепутал? Ведь Семлевским озером он мог назвать другой водоем, которых в начале 19-го века было довольно много на территории Смоленской губернии. Вполне возможно, что де Сегюр имел ввиду какое-нибудь болото или пруд. Кроме этого, у него точно не было времени, чтобы со стопроцентной точностью определить свое местоположение — русские войска буквально дышали в спину. Поэтому французы могли скидывать награбленное по мере своего отступления.
Де Сегюр и Скотт могли ошибаться
Кстати, косвенно это подтверждает в своих воспоминаниях и Михаил Илларионович Кутузов: «Неприятель в бегстве своем оставляет обозы, взрывает ящики со снарядами и покидает сокровища, из храмов Божиих похищенные». По оценкам историков, испуганные, уставшие французы в панике побросали награбленное на территории от Малоярославца до Березины. К такому мнению их опять же подтолкнул фельдмаршал: «Старая Смоленская дорога была усыпана ценностями, немало добра сбрасывалось в реки. Вся Россия превращалась в огромное, бескрайнее «семлёвское озеро», затягивая на дно «великую армию» и её доселе непобедимого императора».
А вот к словам Скотта, как считают многие историки, вообще не стоит относиться серьезно. Шотландский писатель под ручку с Наполеоном в Россию не приходил, а книгу писал, опираясь на архивные документы и воспоминания солдат. Поэтому он, скорее всего, просто переписал версию де Сегюра — она же красивая и романтичная.
Сокровища могли быть разграблены в том же 1812 году
Кстати, по версии Виктора Михайловича Безотосного, военного историка, доктора исторических наук, сокровищ в том озере никогда и не было. По его мнению, большую часть добра была отбита казаками во время их многочисленных налетов на потрепанную французскую армию. А то, что осталось, Наполеон, вполне возможно, зарыл где-то в районе белорусской Орши. Есть у него и вторая версия, тоже вполне жизнеспособная — это Понарская гора, что недалеко от современного Вильнуса. Там французы вместе с подоспевшими русскими солдатами забыли о том, что воюют и принялись совместно разграблять обозы. Вот что об этом инциденте говорится в энциклопедии «Отечественная война и Русское общество» 1911 года: «Преследователи при этом присоединились к преследуемым и приняли участие в грабеже. Видели русских и французов, забывших о войне и грабивших вместе один и тот же ящик. Пропало на 10 000 000 золота и серебра!». Так что, вполне возможно, что сокровища Наполеона исчезли уже тогда. А кладоискатели двести лет искали просто красивую легенду.
Журнал Знание-сила.- 2012.- № 11
В июне 1812 в Россию вторглась армия Наполеона, уже покорившая всю континентальную Европу. Лучший полководец своего времени вел более полумиллиона солдат, набранных во Франции и побежденных ею странах. Русская армия отступала перед сильнейшим противником. Дав генеральное сражение при Бородино, русские войска оставили Москву неприятелю. Наполеон оказался в западне, удаленный от своих баз, не разбивший противника и не заключивший мира. С наступлением холодов французы покинули Москву. Их отход превратился в бегство, почти вся армия погибла от морозов. Русские войска, преследуя противника, вошли в Польшу и Германию, а завершили войну в Париже. В честь Отечественной войны в России было поставлено около сотни памятников, большая их часть сохранилась. Кроме монументов Отечественной войны здесь описаны и немногочисленные памятники других войн с Наполеоном - кампании 1807 года и заграничных походов 1813-1815 годов.
Памятник первой победы над Наполеоном в Кобрине
Первая победа над вторгшимися в Россию войсками была одержана вдали от главного театра военных действий. 15 июля 1812 года в Белоруссии, близ города Кобрин, произошел бой между 3-й резервной армией Тормасова и саксонскими частями генерала Клейнгеля. Русская армия одержала победу, взяв много пленных и трофеев.
В столетнюю годовщину этого сражения, у кобринского собора на Бобруйской улице был заложен памятник в честь победы над французами. Ровно через год, 15 июля 1913 года памятник был открыт. Его соорудили на свои средства 38-я пехотная дивизия и 38-я артиллерийская бригада при помощи жителей Гродненской губернии и полков, участвовавших в том бою. Памятник представлял собой гранитную скалу с бронзовой фигурой двуглавого орла, разрывающего лавровый венок с вензелем Наполеона. На передней стороне скалы мраморная доска с надписью: «Русским воинам, одержавшим первую победу над войсками Наполеона в пределах России 15 июля 1812 года». На правой стороне памятника под вензелем Александра I были перечислены 11 полков и 4 роты, участвовавших в сражении, а также приведен список трофеев: «4 знамя, 8 орудий, 2 генерала, 76 офицеров и 2382 нижних чинов». С левой стороны под вензелем Николая II было написано: «Сооружен потомками героев Кобринской победы 15 июля 1912 года» и приведен список участвовавших в постройке памятника полков. Автором проекта был инженер Д.В.Марков, орла и доски выполнил скульптор С.Отто. Перед памятником были установлены четыре мортиры, он был окружен цепью.
В межвоенный период Кобрин принадлежал Польше. В 1920-х годах монумент был переделан в памятник Костюшко: доски сбили, а вместо орла поставили бюст генерала. Памятник был восстановлен в первоначальном виде по проекту скульптора М.А. Керзина в 1951 году.
Памятники Смоленского сражения
3 августа 1812 года в Смоленск вошли отступающие дивизии Неверовского и Раевского, чтобы удержать город до подхода главных сил русской армии. На следующий день французский авангард начал штурм города, стремясь отрезать русские войска от Москвы. К вечеру в город вошли армии Барклая-де-Толли и Багратиона. Весь день 5 августа французы предпринимали жесточайшие бомбардировки и штурмы Смоленска, окончившиеся безрезультатно. Ночью русские оставили разрушенный город и отошли на восток.
Главный памятник
По утвержденному Николаем I плану, в Смоленске надлежало соорудить типовой памятник второго класса по проекту А.У.Адамини. Монумент был отлит на Александровском заводе в Петербурге из 26 тонн чугуна. Памятник по частям доставили в Смоленск, где его собрали петербургские рабочие. Открытие величественного 26-метрового монумента состоялось 5 ноября 1841 года на Плац-парадной площади у Королевского бастиона. Он представлял собой высокую восьмигранную чугунную пирамиду, увенчанную чешуйчатой церковной главкой с крестом. Пирамида была установлена на восьмигранной призме, стоящей на цилиндрическом постаменте. Ко всем граням призмы примыкали сдвоенные чугунные колонки, также завершенные чешуйчатыми главками с сидящими на них двуглавыми орлами. На передней грани призмы помещалась икона Смоленской Божьей матери, ниже, на постаменте - план смоленского сражения. Кроме того, на круглом постаменте находились семь надписей, разделенных накладными бронзовыми мечами в венках. Они гласили: «5 августа защищало Смоленск 62 батальона, 8 эскадронов, 144 орудия», «5 августа напало неприятеля 111 батальонов, 28 эскадронов, до 300 орудий», «Русских генералов убито 2, ранен 1. Воинов выбыло из строя до 9600», «Неприятельских генералов убито 1, ранено 3. Воинов выбыло из строя до 20000», «Сражение под Смоленском 4 и 5 августа 1812 года», «Главнокомандующие Барклай-де-Толли и Багратион», «Защищавшие Смоленск: Раевский, Дохтуров». Памятник был установлен на круглом ступенчатом основании и окружен цепью на столбиках. В 1851 году в Смоленске при земляных работах были найдены две французские пушки. Вскоре их установили на лафеты, отлитые в Брянске, и установили рядом с памятником. В 1874 году на месте Плац-парадной площади, вокруг монумента, был разбит сад, названный Лопатинским по имени тогдашнего губернатора города.
Смоленский памятник 1812 года - единственный из типовых памятников второго класса, благополучно сохранившийся до нашего времени.
Юбилейный памятник
К столетию Отечественной войны в Смоленске решено было воздвигнуть второй крупный памятник в честь тех тяжелых боев. Местом для его установки был выбран создаваемый к юбилею бульвар 1812 года, разбитый вдоль стены Смоленской крепости. Николай II, посетивший город 31 августа 1912 года, осмотрел модель памятника, выполненную инженер-подполковником Н.С.Шуцманом и одобрил ее. Памятник был сооружен за год и открыт 10 сентября 1913 года. Он представлял собой скалу высотой 8,5 метров, на которую карабкался галльский воин в доспехах и с мечом. На вершине скалы находилось гнездо, которое защищали два орла, символизирующие две русские армии. Все эти фигуры выполнил из бронзы скульптор С.Надольский. Скала, сложенная из каменных плит, была покрыта цементом с гранитной крошкой. На ее передней стороне помещалась бронзовая карта европейской части Российской империи со словами: «Благодарная Россия - героям 1812 года». На боковых сторонах в бронзовых венках находились гербы Смоленска и России, на задней стороне перечислялись руководители обороны города: Барклай-де-Толли, Багратион, Неверовский, Раевский и Дохтуров.
После революции памятник был разорен и лишился многих металлических деталей. В 1955 году он был отреставрирован и сейчас находится в первоначальном виде.
Памятник Софийскому полку
2-й пехотный Софийский полк принимал участие в обороне Смоленска в августе 1812. Спустя сто лет полк, расквартированный в Смоленске, на свои средства поставил памятник в честь своих предков. Он представлял собой четырехгранный бетонный обелиск на шестигранном постаменте, покоившемся на шести цилиндрических тумбах. Все это сооружение стояло на круглом основании из четырех ступеней. Венчал обелиск бронзовый двуглавый орел с распростертыми крыльями. Памятник был богато украшен. На лицевой грани обелиска находился накладной крест, вензель шефа полка - Александра III и две доски с надписями. Одна из них гласила: «4 и 5 августа 1812 года под стенами Смоленска Софийский пехотный полк геройски отбивал атаки Великой армии Наполеона». На задней грани помещался вензель Александра I и карта Европы с боевым путем полка. На боковых гранях располагались вензеля Николая I и Александра II, Николая II, доски с текстом. Бронзовые доски с изложением истории и боевых подвигов полка находились также на всех шести тумбах и всех шести гранях постамента. Таким образом, количество бронзовых досок на памятнике достигало семнадцати. Работы над памятником начались на валу Королевского бастиона в августе 1912, а его открытие состоялось 30 мая 1914 года.
После революции орел, крест, вензеля и доски были уничтожены, но сам обелиск сохранился. В 1960 году его отреставрировали, наверху восстановили орла, почему-то - одноглавого. Но вместо многочисленных бронзовых досок были установлены только две новых, чугунных; одна повторяла старую надпись, другая гласила: «Памятник сооружен в 1912 году солдатами Софийского полка в память о геройских подвигах своих предков. Автор проекта - рядовой 7-й роты Софийского полка смолянин Борис Цапенко».
Памятники боев под Ригой
Кекау
В августе 1812 к Риге подошли французские и прусские войска маршала Макдональда. На подступах к городу они имели ряд боев с русской армией. Главные схватки состоялись 10 августа и 14 сентября на горе Одукалис, близ селения Кекау. Макдональд не добился успеха, и после ухода Наполеона из Москвы также отступил в Пруссию. К столетию сражения на горе Одукалис был поставлен памятник. Его установили местный помещик фон Лилиенфельдт и потомки участвовавших в сражении лифляндских дворян Берга, фон Эссена и Левис-оф-Менара. Памятник был сооружен из местного известняка по проекту рижского архитектора Бокслава. На нем находилось пять досок с пояснительными надписями. На передней значилось: «В память первой победы над войсками Наполеона 10 (22) августа 1812 года при Даленкирхе». Открытие памятника состоялось в юбилей второго сражения, 14 сентября 1912 года.
Памятник был уничтожен во время позиционных боев под Ригой, вновь проходивших в этих местах в 1915-1917 годах.
Рига
Русские войска, защищавшие Ригу, не позволили французам войти в богатый город и спасли его от разграбления. В благодарность за это рижское купечество решило поставить памятник на Дворцовой площади перед замком. Его проект разработал архитектор Д.Кваренги. Памятник был заложен в 1814 году, во вторую годовщину изгнания французов из Москвы, а открыт 15 сентября 1817 года. Он представлял собой колонну дорического ордера, увенчанную бронзовой крылатой фигурой победы с венком и оливковой ветвью в руках. Семиметровый ствол колонны вытесал из красного финского гранита каменотес С.Суханов, статую победы по модели скульптора С.С. Пименова отлил в Петербурге В.П. Якимов. Углы постамента украшали четыре бронзовых орла, соединенных гирляндой. На двух его гранях помещались накладные бронзовые гербы России и Риги, на двух других находилась надпись на русском, немецком и латыни: «Силы двадцати царств и народов с мечом и огнем вторглись в Россию и пали в смерть и плен. Россия, поразя губителя, расторгла узы Европы. Александр Первый победоносною десницею возвратил и утвердил царям царства, законы народам. Л. 1814». Пятнадцатиметровый памятник окружали массивные каменные тумбы, соединенные решеткой.
В 1915 году, при приближении немцев к Риге, памятник решено было эвакуировать. 30 июля бронзовые фигура, орлы с гирляндой, гербы и надписи были сняты и отправлены на интендантский склад в Москву. Дальнейшие их следы теряются. Сама же гранитная колонна была демонтирована в 1936 году. Ее фрагменты некоторое время лежали в рижском Парке праздника песни, в 1960-х годах их перевезли в более отдаленное место - Межапарк. Ныне русская община Латвии призывает к восстановлению памятника.
Памятники Бородинского сражения
Недалеко от города Можайска Кутузов решил дать французам генеральное сражение. На выгодной позиции у села Бородино был подготовлен ряд земляных укреплений. 24 августа на подступах к Бородину произошел бой за Шевардинский редут. На рассвете 26 августа началось главное сражение, в котором сошлось почти 300 тысяч человек. После кровопролитных схваток, шедших весь день, французам удалось занять главные русские укрепления, однако решающего успеха им добиться не удалось. Потери этого страшного дня превысили 100 тысяч человек. Ночью русская армия отошла с поля боя и продолжила отступление к Москве.
Главный монумент
По утвержденному Николаем I плану установки памятников 1812 года, единственный монумент первого класса должен был появиться на месте главного сражения войны - на Бородинском поле. В 1835 году император утвердил проект, представленный художником А.У.Адамини, а в следующем году сооруженная из досок модель памятника была выставлена на всеобщее обозрение на Марсовом поле в Петербурге. Памятник представлял собой высокую колонну, увенчанную церковной главкой с крестом. Адамини удалось создать принципиально новый и в то же время чисто русский тип памятника - нечто среднее между колонной и православной колокольней. В четвертьвековой юбилей Бородинского сражения, 26 августа 1837 года на месте главного бородинского укрепления, батареи Раевского, состоялась торжественная закладка памятника. На месте его сооружением руководил архитектор Шестаков. Через два года величественный двадцативосьмиметровый памятник был готов.
Он представлял собой восьмигранную чугунную колонну, увенчанную позолоченной чешуйчатой церковной главкой с крестом. Колонна стояла на восьмигранном постаменте, который поверху опоясывал ряд аркад, поддерживаемый восемью колонками. Постамент покоился на круглом основании. На всех восьми гранях постамента находились пояснительные надписи. На передней стороне помещался образ Христа Спасителя и слова: «В нем спасение. Бородинское сражение 26 августа 1812 года». На четырех гранях, ближних к передней, описывались действия русских войск: «Кутузов, Барклай-де-Толли, Багратион. Русских было в строю: пехоты 85000 человек, конницы 18200, казаков 7000, ополчения 10000, орудий 640», «Умерли за Отечество полководцы: Багратион, Тучков 1-й, Тучков 4-й, граф Кутайсов. Всем прочим слава!», «1838. Благодарное Отечество положившим живот на поле чести. Русских генералов убито 3, ранено 12, воинов убито до 15000, ранено 30000», «Отступили с честью, чтобы вернее победить. Вторгнулось в Россию 554000 человек, возвратилось 79000». На трех задних гранях описывались действия неприятеля: «Франция, Италия, Неаполь, Австрия, Бавария, Виртембергия, Саксония, Вестфалия, Пруссия, Голландия, Испания, Португалия, Польша, Швейцария и Германский союз. Всех 20 языков. Вывели в строй: пехоты 145000 человек, конницы 40000, орудий 1000», «Европа оплакала падение храбрых сынов своих на полях Бородинских. Неприятеля генералов убито 9, ранено 30, воинов убито до 20000, ранено 40000», «Властолюбие неограниченное изумило Европу и успокоилось посреди пустынь океана. Москва занята неприятелем 2 сентября 1812 года, Александр I вступил в Париж 19 марта 1814 года». Кроме того, на задней грани помещена надпись: «Открыт 26 августа 1839 года». Открытие памятника, действительно состоявшееся в этот день, было необычайно торжественным. На нем присутствовал Николай I, перед памятником прошли парадом 150 тысяч солдат и офицеров, был произведен салют из 792 выстрелов. В течение нескольких дней после открытия прибывшие войска проводили на Бородинском поле маневры, повторявшие ход сражения. В честь открытия памятника были отчеканены две памятные монеты.
Перед открытием монумента из села Симы Владимирской губернии был доставлен прах Багратиона. Он был торжественно перезахоронен у подножья памятника. Над склепом князя была положена гранитная плита с золотой надписью: «Генерал от инфантерии князь Петр Иванович Багратион, командовавший второй западной армией. Ранен в сражении под Бородиным 26 августа 1812 года. Скончался от ран 12 сентября 1812 года на 47-м году от рождения». У памятника было поставлено караульное помещение для двух солдат-ветеранов, охранявших его.
В 1932 году главный Бородинский памятник был взорван и разобран на металлолом. Заодно был разрушен склеп Багратиона, а его могила разграблена. В 1980-х началось восстановление главного монумента. Воссозданный в первоначальном виде он был вторично открыт в 175-ю годовщину сражения в 1987 году. Тогда же были воссозданы склеп и надгробие Багратиона.
Памятник на месте командного пункта Кутузова
Более 70 лет Главный монумент оставался единственным памятником на Бородинском поле. В преддверии столетнего юбилея битвы стали обсуждаться различные планы установки новых памятников. Идея сооружения еще одного грандиозного монумента была справедливо отвергнута. В конце концов, правительство разрешило всем воинским частям, участвовавшим в сражении, поставить на свои средства памятники предкам. Только два памятника были сооружены за счет государственной казны. Первый - памятник на месте командного пункта Кутузова - стал главным среди десятков памятников, появившихся к столетию сражения.
Этот памятник, сооруженный по проекту инженер-полковника П.А.Воронцова-Вельяминова, был установлен на холме у деревни Горки, откуда Кутузов наблюдал за ходом битвы. Он представлял собой высокий обелиск красного гранита, увенчанный бронзовым парящим орлом с лавровым венком в когтях (орел парил в небе во время принятия Кутузовым командования над русской армией незадолго до Бородинского сражения). На передней стороне постамента в нише находится бронзовый барельеф, изображавший сидящего Кутузова в окружении Барклая-де-Толли, Ермолова, Платова и Толя. Выше барельефа значилось: «Неприятель отражен на всех пунктах», ниже - «Кутузов. 26 августа 1812 года». С задней стороны постамента в нише помещалась надпись: «Отсюда фельдмаршал Михаил Илларионович Голенищев-Кутузов руководил войсками в сражении при с.Бородине 26 августа 1812 года». Переднюю грань обелиска украшал бронзовый меч с датой «MDCCCXII» на эфесе. Памятник был окружен тумбами белого камня. Он был окончен уже в августе 1912, но церемония его освящения состоялась лишь 8 ноября 1913 года.
Памятник сохранился.
Французский памятник
При подготовке празднования столетия Бородинской битвы русское правительство разрешило французам поставить на поле боя памятник своим соотечественникам. Местом для него был выбран Шевардинский редут, где 26 августа находился командный пункт Наполеона. Французское правительство купило у местных крестьян участок в 50 квадратных саженей. Памятник изготавливался во Франции на собранные там пожертвования (свыше 30 тысяч франков) по проекту молодого архитектора Поля Бесенваля. Его открытие намечалось на 26 августа 1912 года. Везти в Россию по железной дороге 47-тонный монолит бургундского гранита было сложно, поэтому памятник решили перевозить морем. 13 августа монумент и его автор отплыли из Антверпена в Петербург на датском пароходе «Курск». С этого дня «Курск» никто больше не видел - он затонул во время шторма в Северном море.
Из-за этой неожиданной трагедии к торжествам на Бородинском поле вместо монумента была сооружена его временная модель в натуральную величину. Постамент был сколочен из досок, покрыт гипсом и выкрашен серой краской, венчала его гипсовая фигура орла. Эта модель была торжественно освящена в день юбилея в присутствии Николая II. Вскоре из Франции прибыли заново изготовленные части памятника - три гранитных блока для постамента и полуторатонный орел. Они были собраны, и в следующую годовщину боя, 26 августа 1913 года, состоялось повторное открытие памятника. Оно было скромным - присутствовали только французская колония и консул. Памятник представлял собой широкий гранитный обелиск, высотой около 6,5 метров, увенчанный бронзовым французским орлом с поднятыми крыльями. На передней грани памятника была вырезана надпись: «Aux morts de la Grande Armee. 5-7 septembre 1812» (мертвым Великой Армии). Памятник стоял на насыпном кургане.
Он благополучно сохранился.
Обелиск в память военного совета в Филях
1 сентября 1812 года в подмосковной деревне Фили состоялся военный совет русской армии, на котором, по настоянию Кутузова, решено было оставить Москву. В 1868 году, во время пожара, изба, в которой проходил совет, сгорела. А в 1883 на ее месте появился памятник - четырехметровый обелиск серого гранита. Это был старый верстовой столб, перенесенный с проходившей рядом Смоленской дороги (отсюда и вырезанная на нем надпись: «1783 года»). На его постаменте укрепили две мраморные доски с надписями. На одной приводились слова Кутузова, сказанные на совете: «С потерей Москвы еще не потеряна Россия. Поставляю первой обязанностью сберечь армию, сблизиться с подкреплениями и самим уступлением Москвы приготовить неприятелю неизбежную гибель, и потому намерен, пройдя Москву, отступить по рязанской дороге. Я вижу, что мне придется поплатиться за все, но жертвую собою и для блага отечества приказываю отступить». Другая доска содержала историю сооружения обелиска: «На месте этом находилась изба, принадлежавшая крестьянину деревни Фили Фролову, где 1-го сентября 1812 года был военный совет под председательством фельдмаршала князя Кутузова, решившего участь Москвы и спасение России. Изба сгорела 7-го июня 1868 г. Офицеры Гренадерского корпуса, бывшие на полевой военной прогулке в 1883 г. в окрестностях Москвы, проникнувшись благословением к историческому месту, возымели желание увековечить это место камнем и обнести его оградой, что и исполнено заботами и усердием чинов Гренадерского корпуса. 1883 года, ноября 8 дня».
Спустя несколько лет, в 1888 году, рядом с обелиском была воссоздана копия исторической избы. И памятник, и изба сохранились до нашего времени.